Сказочная и реальная Никифорова Криница
Дорогой в Краков - польской туристической Мекки - украинский путешественник может заехать в городок Крыница Малопольского воеводства. Это не только известный бальнеологический и горнолыжный курорт. О Криницу знают во всем мире благодаря гениальному художников-примитивистов Никифору, чей музей стоит посетить каждому гостю городка. Ведь жизнь художника, о котором рассказывают здешние экспонаты, не менее удивительное, чем его картины.
Наивность и гениальность - вещи совместимые
Кажется, никто из наших художников не достиг той славы, которую при жизни имел Никифор с Кринице. Только в Париже его акварели выставлялись 14 раз и каждый раз имели огромный успех. Наверное, самым шоком это было для жителей самой Крынице. Им трудно было представить этого нищего, безхатька, чудака, местечковое посмешище как всемирно известного художника.
Но еще и сегодня многие люди не понимают и не воспринимают примитивизма, или, как точнее говорят, «наивного искусства». Между тем Руссо, Пиросмани, Генералич, а также многие украинские, например Мария Примаченко, считаются выдающимися в своей «номинации». Тайна притягальности «наивного искусства» в искренности, непосредственности, а то и детскости художника-самоучки, которому неизвестный академизм, равно как и формализм, равнодушие, цинизм ... Это однозначно искусство. Но - иначе. Одним из самых известных наивных художников был собственно Никифор (1895-1968 годы).
Встреча в Кринице
Основное место действия - городок Крыница (Малопольское воеводство, повят Новый Санчо. Оно очень похоже на другие прикарпатские городка: Моршин, Трускавец или Яремче. Первое письменное упоминание об этом лемковское село имеем с 1547. И уже тогда Криница была известна своими минеральными источниками. Хотя первый домик для желающих здесь лечиться сооружен в 1793 году, а первые купальни - еще через 14 лет, бурное развитие курорта началось только во второй половине XIX века. Этому способствовали и мягкий климат, и живописные горные пейзажи, и безумная реклама. Наконец Криница «раздваивается» на лемковское (очень сознательное и культурное) Колодец-село и польское чисто курортное Колодец-городок.
Поэтому представьте себе ее в 30-е годы ХХ века. Улицам прогуливается неспешное курортное панство. Кто приехал таки лечиться, кто - от скуки, кто - ради курортных романов. Скажем, в том же 1939 году городок посетили 32 тысячи курортников. Но вернемся немного назад, в год 1932-й. Вот улице идет высокий стройный и красивый джентльмен. Какая осанка! Какие благородные манеры! Просто-таки английский аристократ. Это Роман Турин, администратор пансионатов. «По совместительству» - еще и известный львовский художник.
То, что он увидел перед собой, немало удивило господина Турин. На фундаменте сидел нищий и ... рисовал. Тот мужчина выглядел словно нарочно подобранной яркой противоположностью высокого джентльмена в элегантном костюме. Уличный художник был как раз невысоким, на себе имел настоящее рубище. Весь его вид свидетельствовал о крайней упослидженисть, жестокую судьбу и ежедневную борьбу за кусок хлеба. Таким же жалким было и художественное снаряжение незнакомца: «огрызки» карандашей, оберточная бумага, дешевые (и почти изображены) акварелькы ...
Взглянув на рисунок нищего, Роман Турин заметил то, чего до сих пор никто не замечал: человек, сидящий перед ним, большой и самобытный художник. Собственно он, Роман Турин, затем открыл миру Никифора, как Колумб - Америку.
Скоро администратор курорта узнал, что этот нищий - сын, видимо, самым несчастным в Кринице женщины Евдокии Никифор. Эта глухонемая крестьянка не имела совершенно же ничего, в том числе и собственного угла. Чаще перебивалась тем, что мыла в пансионатах пол. А если не находила труда в Кринице, путешествовала близлежащими селами. За собой всегда вела сына Эпифана. Кто был его отцом, до сих осталось тайной ...
Поскольку малый Эпифани общался преимущественно с глухонемым мамой, то так и не научился разговаривать как следует. Правда, позже, когда Роман Турин подружился с Епифаний Никифор, увидел, что, хотя тот и невнятно говорит, с ним вполне можно договориться.
Постепенно у львовского художника вырисовалась вся невеселая картина жизни Никифор, или, как его основном называли, Никифора. Уважаемые криничане считали его, как теперь говорят, бомжем, большим чудаком (а проще - чуть дурака) и вообще недостойным внимания объектом. Курортники, кроме того, имели Никифора за интересную примету Кринице, но не более. Если они и покупали его рисунки, то только из милосердия. Между тем сам Эпифани представлял себе, что он работает прежде всего «на туристов», рисуя им на память пейзажи Колодцы и другие замечательные картины. А как было на самом деле?
Мир Никифора
На самом деле Никифор рисовал не для курортников и даже не для себя. Он рисовал, он никак не мог не рисовать. Это было единственной целью его жизни и, наконец, самой жизнью. Свое призвание понял довольно рано и никогда от него не отступал. За грех считал прожить день, ничего не нарисовав. Поэтому ежедневно, в любую погоду со своим убогим малярной скарбом разлагался под открытым небом - или перед курортным домом, или у Новых Минеральных купален - и рисовал, рисовал, рисовал ... Но только то, что, по его мнению, было достойным изображения (вообще Никифор очень серьезно относился к своей работе, а себя считал серьезного художника. Итак, чаще это были пейзажи, преимущественно с домами или с железной дорогой, интерьерами (военная комендатура, кухня в пансионате, костел, императорский дворец), автопортреты и даже несколько актов (рисунков обнаженного женского тела. Изображая окружающую реальность, художник вносил необходимые, с его точки зрения, дополнения и изменения. Собственно поэтому многоэтажные здания на Никифоровым рисунках выглядят довольно сюрреалистично. Отовсюду торчат огромные, как на детских рисунках, флюгеры, шпили и флаги, а из труб идет дым, как из паровоза, предоставляющий статическим объектам не как попало динамики.
Кроме архитектуры, еще одной «вечной темой» была железная дорога. Деревень с маленькой станцией и «патронташем» пути или крупные городские вокзалы. Никифор любил железную во всех проявлениях, не раз довольно далеко путешествовал поездом. Конечно же, зайцем.
Ключом к пониманию творчества и самой личности художника является его очень необычные автопортреты. Часто относительно того или иного художника применяют фразу «он рисует свой собственный мир. Но эта банальная фраза очень точно передает ситуацию с Никифором. Криницкий маляр, осквернена миром, отвергнут миром, наконец, отрезанный от мира невозможностью полноценного общения, рисовал себе свой, лучший мир. Здесь он был хозяином, он знал, как должно быть - и смело исправлял не только улицы, дома, людей, но и ... себя самого. Это была своеобразная компенсация за все, что не добавила способному мальчику жестокая судьба.
Никифор на автопортретах - это отнюдь не нищий. Это элегантно одетый господин, учитель, священник, епископ или один из святых на иконе. Но чаще всего - художник в красивом одежде, с «художественным» бантом вместо галстука, в дорогом костюме, пальто, шляпе ... С этюдником в руке или у мольберта. Одна из акварелей изображает пир художников, как его себе представлял лемковский Пиросмани. Здесь упоминается один известный фильм о грузинском художника. Главный герой ленты всю жизнь мечтал построить себе дом на горе, где бы собирались художники, пили чай и говорили об искусстве ... Пожалуй, Никифор имел такую же навязчивую видение. В зале, похожем на готический костел или замок, торжественно сидят за большим столом художники. В центре - человек в епископском одежде, перед ним - свечи и крест. Скорее всего это еще один из автопортретов. Никифор призвал на пир всех художников, которые радушно приняли приглашение своего коллеги и брата.
Закончив рисунок, художник обычно подписывал его на лицевой стороне, а на обороте ставил печать, изображавшая самого художника. И только тогда считал свой труд завершенной. Но самое интересное, что наш герой был неграмотным, поэтому кроме отдельных слов, ему запомнились, остальные были случайным набором букв.
Что было дальше?
... Чем больше наблюдал Роман Турин за уличным художником, тем более удивлялся. Исключительной интуиции художника, удачно подобранным цветам, мастерски выстроенной композиции. А также смелости, экспрессии, творческому переосмыслению действительности. Но было и то, чего не выскажешь словами, и он так тянуло, так затягивало в Никифоровым мир.
Решен. Это должны увидеть во Львове его друзья, наконец, это должны увидеть все. Только объяснить, лишь сказать на открытии выставки, что это - другое искусство. И Никифора воспримут, примут, полюбят. Впрочем, может, продадутся работы, и это хоть немного поддержит материально художника. А потом - Париж. Это не консервативная Галичина, там сразу поймут, какую жемчужину он открыл.
И действительно, в тот же 1932 после выставки во Львове Роман Турин привез Никифору картины в Париж, где искусствоведы достоинству оценили самобытного художника. Там работы экспонировались на вернисаже «Парижской Украинской группы» в галерее Леона Марселя.
Утверждение Никифора в мире как самобытного художника - третье, что сделал Турин для Эпифана Никифор. Сначала он позаботился о хлебе насущном (и потом всегда материально поддерживал художника), а также о крыше над головой. Турин обеспечил Никифору питания в пансионате, нашел ему скромное помещение. Второе, что сделал - купил для уличного художника наилучшие краски, кисти, бумагу. Потом он сам неоднократно покупал произведения Никифора.
Роман Турин еще и выразительно «ткнул пальцем» на Никифора знакомым художникам и искусствоведам. Так появились первые публикации в культурно-художественных журналах. Наконец, львовянин просто «заразил» многих художников и своих друзей Никифором. Сегодня эта «болезнь» распространилась настолько, что о Никифора из Криницы написано очень много книг, сняты документальные и даже художественные ленты. В Крынице прошлого года предстал памятник художнику. А в этом году, благодаря меценатству немецкого лемка Михаила Мартовича (врача и коллекционера картин Никифора) и лепта львовских художников вырос замечательный памятник в самом центре Львова. Во время презентации в речах говорилось о том, что Никифор таки, кажется, был и во Львове - на открытии своей выставки.
В Крынице в бывшей вилле «Романовка» (Romanowka) более десяти лет назад открыт музей Епифания Никифор.
Кроме произведений Никифора, здесь представлены выразительные, впечатляющие фото художника за работой или просто на улице. В одной из витрин экспонируются личные вещи, чемодан-этюдник, нищие краски и вытертые кисти художника.
Колодец и сегодня очень известный курорт, а также роскошное место для проведения всевозможных семинаров и форумов. Но для многих она примечательна именно тем, что там жил и творил Епифаний Никифор.
Как слава нашла Никифора, но не поймала
После второй мировой войны Епифаний Никифор, как и все лемки Польши, был обречен на депортацию. Кто не уехал в Украину, даже позже выселили на север или восток Польши. Никифора среди них. Он трижды, больной и голодный, пешком возвращался в Криницу.
В конце 1940-х в Польше во второй раз «открыто» Никифора. Экспонировались его работы. Но все это благодаря энтузиазму польских художников. Только когда картины Никифора побывали во многих странах мира и получили очень высокую оценку специалистов и публики, когда к Никифора стали в очередь журналисты, на художника обратило внимание государство.
Тогда, в 1960-х годах, то уже был пожилой изможденный человек. Слава не изменила Никифора. Единственное, что благодаря ей художнику выделили помещение, предоставили все, что нужно для жизни. Зато Никифор, который всегда спал на полу, продолжал так спать и комфорта. До последних своих дней спрашивал: «А где есть маляр Турин? Почему не приходит? »А маляр Турин продолжал жить во Львове - т.е. уже за границей. Преподавал в художественной школе и тосковал по своему Криницкий другом. Он (уже в который раз) собрал своих товарищей-художников и постановил организовать выставку Никифора - во Львове и Киеве.
В начале октября 1968 в Киеве действительно открылась такая выставка. Она имела огромный успех. Но именно в ходе своего киевского триумфа (10 октября) Никифор покинул этот мир и ушел в.
|
